Как избавиться от синдрома ММ. Исповедь эмигрантки - Ольга Щекотинская

После завтрака он посмотрел на часы и стал собираться. Я не протестовала. Остановившись в дверях он, как и в прошлый раз, спросил:

– Мы ведь еще увидимся? – чем окончательно ввел меня в ступор… С трудом я выдавила из себя ответную реплику:

– А ты что, опять пропасть собираешься? Не пропадай, пожалуйста…

Он ничего не ответил, только как-то странно улыбнулся, тряхнул головой и удалился.

И дальше начался совершенно безумный период в моей жизни. Я абсолютно не понимала, что происходит, и на каком я вообще свете. Мы встречались примерно раз в неделю и всегда это происходило абсолютно спонтанно и непредсказуемо. Никаких заранее запланированных встреч Виталик не признавал. Как правило, мы начинали чат в социальной сети, который постепенно принимал характер все более интимный, чему я активно способствовала, и, наконец, он не выдерживал и писал:

– Все, не могу больше, я сейчас приеду!

И я бежала в душ…

И вот только так и никак иначе. Я постоянно чувствовала страх с его стороны дать хоть какой-то повод для того, чтобы то, что происходило между нами, можно было назвать «постоянными отношениями», страх, что тогда всё это очень быстро приестся, исчезнет страсть и свежесть, всё станет рутинно, «как всегда». Я пыталась объяснить эту странность тем, что человек только что развелся с женой, с которой, по его словам, чуть ли не 10 лет жил исключительно из чувства долга, давно уже не любил и тяготился этим браком, с самого начала не идеальным… И сейчас, когда, наконец, вырвался на свободу, он, видимо, страшно боялся попасть в новые сети.

Не думаю, что у него были серьезные основания для подобных опасений, связанных с моей особой. Идея о создании семьи с Виталиком была настолько нелепой, что не могла прийти мне в голову даже в самом бредовом сне. На самом деле я вовсе не горела желанием создавать с кем бы то ни было семью. Идеальным для меня было бы просто встречаться, проводить вместе свободное время и, может быть, иногда ездить в отпуск. Но такого абсурда, когда даже запланировать ничего невозможно, я, конечно, и предположить не могла. Он казался мне диким запуганным зверьком, которого я постепенно пыталась отогреть и приручить. Я просто радовалась, когда он приходил, старалась ни о чем не спрашивать, не предъявляла никаких претензий, говорила только приятные вещи, всегда встречала его в хорошем настроении.

Когда мы были вместе, неизменно пылала все та же страсть. Не было никаких сомнений в том, что ему со мной хорошо, и не только в сексе. Нам было очень комфортно вместе, мы понимали друг друга буквально с полуслова… Наши вкусы совпадали абсолютно во всем, что приятно удивляло нас обоих. Вот что значит Рак и Скорпион! Все-таки прав оказался гороскоп.

Меня не переставала восхищать в нем какая-то необыкновенная простота, трогательность и детская непосредственность. Он совсем не пытался изображать из себя мачо. Не помню, чтобы я раньше чувствовала себя с мужчинами так свободно и легко. Я совсем не боялась показать, какая я есть на самом деле, наоборот, мне этого очень хотелось и даже доставляло необыкновенное удовольствие. Я не играла никаких ролей… Ну кроме как в сексуальных ролевых играх. Этим мы занимались регулярно.

Однажды произошел просто анекдотически смешной случай. Я ждала Виталика дома, подготовившись по полной программе. В тот день он попросил меня одеться медсестрой. Медицинский халатик у меня был, предусмотрительно прихваченный с работы. Под не застегнутым белым халатиком не было ничего, кроме совершенно прозрачного короткого пеньюарчика, специально для такого случая приобретенного, на мне были черные чулочки и черные лакированные туфельки на высоком каблуке. Когда раздался звонок, я нетерпеливо распахнула дверь и… о ужас… за дверью стоял не он… а какой-то здоровенный негр с большой кожаной папкой, видимо, пришел анкетировать или уговаривать переводить деньги на счет одной из многочисленных благотворительных организаций.

Надо было видеть лицо этого негра… Он чуть не выронил папку и с совершенно искренним восхищением воскликнул:

– Ваааау!!!

Я смущенно залепетала:

– Сорри, сорри… я совсем не тебя ждала… – и захлопнула перед его носом дверь.

Как же мы потом смеялись вместе с Виталиком!

Приезжал он, как правило, поздно вечером, от ужина отказывался. Мы пили чай с черным шоколадом и иногда белое сухое вино с любимым обоими десертом тирамису.

Почему-то он категорически отказывался есть в моем доме. Очевидно считал, что готовить я не особенно умею, и не хотел рисковать. А может быть, опять-таки, не хотел, чтобы наши отношения хоть чем-то напоминали семейную жизнь. Однажды, когда вопреки своему обыкновению, Виталик собрался приехать ко мне днем, я решила его удивить и сварила борщ. И когда после бурного секса мы отдыхали в спальне, я загадочным тоном произнесла:

– Знаешь, а я кое-что приготовила… из еды… вот скажи, только честно, что ты считаешь самым невероятным из всего, что ты мог бы себе представить? Только быстро, не задумываясь!

И он тут же ответил

– Борщ!

Когда я подтвердила правильность его догадки, он неожиданно страшно обрадовался. Мы тут же переместились на кухню, но тут выяснилось, что в доме нет хлеба… Мы вместе отправились в ближайший супермаркет. Это был первый за несколько месяцев нашего плотного общения выход на улицу… Была уже настоящая весна, тепло, светило яркое солнце, мы шли держась за руки, и я была совершенно счастлива…

Остаток дня мы провели за поеданием сваренного мною борща. И смотрели легкие, милые, романтические фильмы, совершенно по-семейному валяясь рядышком на диване перед телевизором. В этот день мне показалось, что в наших странных отношениях что-то, наконец, сдвинулось. Но… кроме того, что Виталик начал есть со мной борщ, как потом выяснилось – его любимое блюдо, не изменилось ровным счетом ничего.

После первой же нашей встречи я убрала свою анкету с сайта знакомств. Он же не только остался на сайте, но и регулярно висел там онлайн. Я не решалась спросить, почему, мне казалось, что я не имею на это права. Он ведь мне ничего не обещал, и у нас свободные отношения. Но ревновала я страшно…

А вдруг он встречается не только со мной? Возможно, я – одна из многих… Эти мысли не давали мне покоя. Хотелось какой-то ясности. У меня часто возникало ощущение, что он обо мне начисто забывает, лишь только переступив порог моей квартиры или закрыв страничку с нашим чатом в социальной сети.

А я… я не могла думать ни о чем другом. Он постоянно присутствовал в моей жизни. И это было совершенно невероятное присутствие не только в мыслях: я ощущала его как будто внутри себя, под своей кожей. Все запахи и звуки, свет и тени – все это тоже было о нем, через него… Я словно была связана с ним неким подобием незримой пуповины. Даже когда я сидела в медитации, в полном отсутствии каких-либо мыслей, совершенно четкое ощущение присутствия его где-то внутри моего энергетического поля не покидало меня ни на секунду. Теперь я очень хорошо понимала, что означает выражение «на тебе сошелся клином белый свет». Оно совершенно точно описывало мое состояние.

Я похудела на полтора размера, пришлось даже поменять весь гардероб, что было очень накладно. Но зато я постоянно слышала комплименты. Виталик говорил, что я стройная как девочка, и что я вообще невероятно молодо для своих лет выгляжу.… Сомнительный комплимент… С одной стороны, очень приятно, но в то же время это было и напоминанием о разнице в возрасте… Хотя он уверял, что ему не нравятся молодые девчонки, он любит женщин постарше… Но можно ли этому верить?

Какое-то время все продолжалось по той же схеме. Виталик регулярно приезжал ко мне вечерами, мы страстно занимались сексом, причем каждый раз были так нетерпеливы, что набрасывались друг на друга сразу же, лишь успев захлопнуть входную дверь, поэтому прихожая стала излюбленным местом наших сексуальных утех. Он оставался на ночь и после завтрака неизменно уезжал. И я никогда не была уверена, что не вижу его в последний раз.

Скоро Виталик стал заговаривать о проблемах на работе. Конфликт с начальником или что-то в этом роде. Потом вдруг объявил, что уезжает на пару недель по делам в Киев. Когда, по моим предположениям, он должен был уже вернуться, своего появления он никак не проявил. Пару раз мелькнул в социальных сетях, но мне ничего не написал. Я отправила истеричное сообщение с вопросом, а не оженили ли его там в Киеве, на что он коротко ответил, что нет, не оженили. И опять исчез. И надолго.

Через две недели его молчания я дошла до состояния, близкого к помешательству. В ночь на 1 июня, совершенно обезумевшая от тоски и страданий, я устроила что-то вроде ритуала. Зажгла свечи, открыла на компьютере его фотографию, скачанную из социальной сети, и глядя на нее под звуки непрерывно повторяющегося «Адажио» в исполнении Лары Фабиан, обливаясь слезами, твердила: